Cancerogenesis
Крыша. Тишина. Ночь.

- Ну и чего ты как выжатый лимон? Чего случилось-то опять? - Алиса говорит с еле заметной злобой.

- Чёрт меня знает, наверное компенсирую вчерашний хороший день.

- Бака... - усаживаясь рядом.

Молчат.

- Пускай ответом на твой отчаянный оптимизм другим будет этот рассказ. Вместе же писали, помнишь? Топорно, конечно, получилось, но зато мне нравится. Неплохо характеризует наше мировоззрение. - Она прикрыла глаза и "загадочно" улыбнулась.

- Ну да, красивое Ничто. Прям как ты.

- Ты не пизди, ты рассказывай! - и они засмеялись смехом стариков.



В зале.



Огромный мраморный колонный зал, освещённый люстрами, в

которых пылали сотни свечей, внушил бы любому в него вошедшему

желание восхищаться и принижаться. Но, поскольку был уже вечер,

и из гигантских окон не было видно ничего кроме ярко-алых

листьев клёна и дорожки, усыпанной жёлтой листвой осин и берёз,

в зале создавалась обстановка тёплого домашнего уюта. И, даже

несмотря на создаваемую залом акустику, игра рояля придавала

обстановке ещё большую теплоту и немножко осенней вечности.

Ветер на улице был сильный и молодые деревья просто

выбрасывали листья на его недолгое попечение, а небо стало

таким тяжёлым и близким из-за нависших тёмно-синих туч, что

ожидание грозы с её неистовым и безумным весельем грома и

молнии становилось просто невыносимым.

Рояль продолжал играть свою бесконечную печальную сонату,

изредка импровизируя, изредка фальшивя и, казалось бы, плевав

на всё, что вокруг происходит. Но это наплевательство как раз и

создавало ту идилию. Или утопию, в которой человечек забывает о

лишнем. В которой он не помнит даже себя - утопию, именуемую

Счастьем.

читать дальше